Вспоминаю свои размышления от августа 2008 года. Было время тогда созерцать!
"Я люблю наблюдать за людьми, особенно за теми, которых не увижу больше, – прохожими, например. Краткость встречи обостряет внимание, фиксирует в памяти каждую деталь. Как будто разгадываешь кроссворд про человека – как он живёт, о чём он думает, какие у него радости-проблемы…
В поезде – вагон-ресторан. А в вагоне-ресторане – девушка лет 14-ти. Сидит за столиком в углу, с тоской исподлобья окидывает взглядом всех входящих и выходящих. Вжимает голову в плечи, как будто старается стать незаметной, спрятать что-то, что случайно вырывается наружу через глаза, острый, трагичный взгляд. Съёживается, встречаясь взглядом со мной. Может быть, думаю я, кто-то близкий у неё умер, может, она сирота и у неё всегда были умершие или неизвестные родители. Или - кто-то её долго обижал, и потому она стала ТАК смотреть на всех. Кто-то бил, или жизнь била и, скорее всего, ещё будет бить…
Станция какая-то. Лежу на верхней полке, на соседнем пути останавливается другой поезд. Всё, что я вижу сквозь два окна, - две пары рук сидящих рядом женщин. Из-за того, что не видно самих людей, кажется, что руки живут своей, какой-то отдельной жизнью, как будто они наделены смыслом, содержанием, собственным движением. Как будто нет того, кто принимает за них решения и указывает им, что нужно делать.
Одна женщина – судя по рукам и грузно привалившемуся к спинке сиденья телу - пожилая, руки сложены на груди, - усталые, спокойные, полные, недвижимые. У сидящей рядом девушки – тонкие пальцы и большие часы на запястье. Эти руки постоянно в движении – держат газету, обмахиваются ей. Затем кладут газету на стол, достают из сумочки блокнот с ручкой и, на миг замерев, как бы подумав, начинают что-то быстро записывать. Расстёгивают сумку, достают из неё кошелёк, открывают её, замирают, «думают» – кладут обратно, закрывают сумку. Снова берут газету, скалывают её веером, обмахивают свою хозяйку. «Старые» руки по прежнему не двигаются – и от этого кажется, что «молодые» посвятили себя какому-то хаотичному и бессмысленному движению, как будто они нарочно делают так много, чтобы показать, насколько они другие.
Поезд тронулся, провожаю задумчивым взглядом чужие руки – так странно, никогда больше я не подумаю об этом, возможно, никогда и не вспомню – а если и вспомню, то сразу и надолго забуду. И как много ещё мне встретится рук, глаз, тел, душ…Не хватает памяти, внимания, сосредоточенности – зацепиться за них взглядом – и, главное, зачем?"