09.02.08. Вторая сессия.
За неделю я немного разобралась в себе и поняла, что моему собственному состоянию напряжения в контакте и неопределённости в выборе направлений работы есть объяснение. Ситуация Арины схожа с моей ситуацией, однако известно, что, когда терапевту кажется, что его ситуация такая же, как у клиента, это означает тенденцию к сильному слиянию. Осознав это, на второй сессии я увидела больше различий в том, как живёт в отношениях Арина, и с чем связаны её проблемы. У нас всё совершенно по-разному, сначала подумала я. Но через некоторое время сформулировала так свой вывод - "Что-то в наших ситуациях определённо похоже, но в целом, мы совсем разные, и обстоятельства жизни у нас похожи лишь на первый взгляд".
Я чувствовала себя уже более уверенно, и к концу сессии у меня поднялась энергия. Мне показалось, я нашла, за что зацепиться в работе. Я наблюдала за собой и ощущала, что чем более неподвижна Арина (а она снова не поменяла позы за весь час), чем она менее эмоциональна, тем я больше жестикулирую, тем чаще я меняю тон и делаю свою речь более окрашенной, яркой.
Я предположила, что и вне терапии Арина строит отношения таким образом, что Анвар вынужден быть гневным, ревнивым, контролирующим – ведь Арина такая тихая и неподвижная. Она не говорит о своих чувствах, она как закрытая книга, о ней мало что можно понять. И его ревность, гнев, контроль – способы, которыми он пытается узнать что-то о женщине, с которой строит отношения. В процессе сессии я стала проверять свои предположения – расспрашивала Арину про её семью, про то, было ли принято у отца с матерью говорить о своих сложностях, переживаниях, проблемах. Арина сказала, что нет, каждый сам разбирался со своими сложностями. Рассказывая об отношениях с родителями, Арина подчеркнула, что у неё было счастливое детство, что она ни в чём не нуждалась. Говоря об отце, сказала, что чувствует гордость за то, что он всегда был внимателен к ней, во всём помогал и чётко «понимал, что должен делать мужчина в доме».
Я расспросила об отношениях с сыном. Оказалось, что роли Арины и её сына распределены похоже (опять-таки, моё наблюдение, которое Арина подтвердила). Если в отношениях «Арина-Анвар» – Арина играет роль человека, вынужденного смиряться с контролем и гневом Анвара, то в отношениях с сыном всё наоборот – сын часто «смиряется» с её контролем и гневом, который она часто на него выплёскивает, сын мало рассказывает о себе и своих переживаниях, он замкнут и тих. Я сказала Арине о своих наблюдениях, и она согласилась с тем, что это удивительно похоже. Модель повторяется.
Второе предположение связано с проекцией. Мне кажется, что Арина сама ревнует Анвара и не доверяет ему, однако не сознаётся в этом даже себе. Я спросила её, как она относится к тому, что у него есть жена, с которой он разговаривает, спит, живёт. Как ей мысль о том, что у него могут быть другие женщины. Арина сказала, что она старается об этом не думать, потому что «если позволить себе чувствовать что-то, можно такого себе накрутить!». Я пыталась объяснить Арине о том, что всякий раз подавляя свои чувства, Арина накапливает нечто, что потом вынуждает других людей взрываться рядом с ней, испытывать ярость и недоверие. Речь шла о проекции – о том, что не принимая в себе ревность и недоверие к своему мужчине, Арина ведёт себя таким образом, что заставляет ревновать Анвара, возвращая таким странным образом ревность в свою жизнь. К слову, меня удивило то, что Арина говорит, что её редко напрягает недоверие и контроль Анвара, что чаще она относится к этому спокойно. Но когда он начинает проверять её, она чувствует тревогу, ей неприятно, и она ощущает ком в груди (!!), становится трудно дышать.
Я дала Арине домашнее задание – говорить о своих чувствах сыну и Анвару. Когда ей страшно рядом с Анваром – сказать об этом. Когда она тревожится или беспокоится за сына – говорить ему об этом И посмотреть, как будут меняться отношения и ситуации. И наблюдать за "комом в груди". Обратить внимание на то, как будут реагировать близкие. На этом мы завершили вторую встречу.
Продолжение следует...